Говорят, когда жизнь подкидывает тебе лимоны, необходимо сделать из них лимонад, но что делать с подобной насмешкой судьбы Шайя не знала. Она ушла тогда, чтобы спастись от боли, от нового предательства, от разочарования. Впрочем, не в первый раз она уже бежала, в надежде огородить себя от чего-то. Однако судьба вновь свела ее с Редкингом, и это она посчитала за знак, благословение начать все заново. Когда же ее пути вновь пересеклись с Клаусом, девушка растерялась. Не будь она зациклена на одном единственном событии, которое в корень все изменило, она может быть и задумалась, что может это настоящий знак? Что может ей уготовано идти рука об руку рядом с гибридом, который может уберечь ее от опасностей, будучи рядом? А Редкинг же, если проследить закономерность событий, всего лишь появляется после того, как с Ивс случается нечто из ряда вон выходящее. Если бы она перестала цепляться за ложную веру в то, что с оборотнем, таким же как и она, ей будет лучше, она, скорее всего, пришла бы именно к такому выводу.
Волчонок же бросала молчаливые взгляды на мужчину, ожидая, что он начнет хоть что-нибудь говорить, лишь бы разрушить эту неловкую тишину, нависшую над ними. Она не ждала извинений или оправданий, нет, никогда. Ник был не из тех, кто тратил на подобные сантименты свое драгоценной время. Конечно же, Шайя это понимала. Она знала его настолько хорошо, насколько можно изучить его будучи рядом каждый день на протяжении нескольких месяцев. Она даже знала из какого бокала он любит выпивать свой любимый виски, и где все это должно стоять. Знала его привычки и чем он любит заниматься по вечерам. Знала, как он ценит красоту мира, что его окружает, даже если он этого вслух и не говорил. Девушка знала о нем, пожалуй, даже больше, чем вся его семья. И от этого сердце ее сжалось. Она скучала по своему гибриду и тем вечерам, которые они проводили вместе. Она любила слушать его рассказы о тех местах, где он побывал когда-либо, об искусстве, музыке, о временах, истории. Ник так много видел, так много знает, что казалось, будто его рассказы не закончатся никогда. Оборотень же в свою очередь пыталась приучить его к людским развлечениям, что от части было бесполезным занятием, но весьма необычным и даже веселым. По всему этому она скучала неимоверно.
Шайя медленно шла рядом с Майклсоном, гадая, куда он ее ведет в этот раз. Она не хотела этого знать, ведь уже сейчас сердце ее разрывалось на части. Предавшись мучительным воспоминаниям, она вновь чуть не позабыла про Редкинга и стаю, которая ждет ее, про события последней встречи с гибридом и про боль, которую она принесла. Из ее головы словно стерлось то, что девушка намеревалась держаться подальше от мужчины, и этого забвения она испугалась, мгновенно придя в чувства. Она перестала искать в глазах Клауса хоть что-нибудь, за что можно ухватиться, как за спасательный круг. Слишком много воды утекло с тех пор. И что, если это спасение - так, по старой памяти? Ивс уже приняла свое решение, и оно ждало ее за пределами города, чтобы отправиться дальше в путь.
- Знаешь, Ник - оборотень в конце концов решилась нарушить нависшее над ними молчание. Ей показалось, что на его имени голос ее дрогнул. Она боялась показаться неубедительной, потому что бОльшая часть ее души рвалась остаться здесь, рядом с Клаусом, но мозг твердил обратное. Девушка даже остановилась, словно физические действия могли как-то повлиять на внутреннее состояние. - Спасибо тебе. Правда. Редкинг говорил, что с этим городом что-то не так, но я не думала, что все настолько серьезно.
Шайя не хотела смотреть ему в глаза, потому что они затягивали ее словно в омут. Она боялась, что подними на него свой взгляд, то воспоминания снова накроют ее, и тогда она уже не сможет остановиться. Волчонок смотрела куда угодно, только не на гибрида.
- Я благодарна тебе, но меня ждет стая. Мы с ними вроде как уезжать собрались, - Ивс запнулась. Она медлила, оттягивая то самое "Прощай", которое ей необходимо было произнести. Она подняла взгляд на Майклсона, но старалась не фокусироваться на чертах его лица, которые она видит, даже закрывая глаза. Оборотень пыталась смотреть словно сквозь него, чтобы не было повода передумать.- Это было благородно с твоей стороны. Еще раз спасибо.

Шайя понимала, что с каждой проведенной секундой рядом с Николаусом, она все больше рискует потерять самообладание. Она помнит его ласковый взгляд, реагирует на его голос так, словно прекрасней ничего она не слышала. Гибрид, чей образ она так старалась забыть, снова стоял перед ней, как будто и не было никаких расставаний. Вчера она просто сбежала из дома, как непослушный ребенок, а сегодня он ее нашел и собирается вернуть домой. Да, непослушный, капризный ребенок, которой не понравилось, как взрослые обошлись с ней. Даже будучи под опекой родителей, она не выкидывала подобных номеров: была мила, непривередлива и прощающая. Но с каждым испытанием судьбы, даже не смотря на то, что была довольно-таки сильной личностью, но все больше разочаровывалась и закрывалась от внешнего мира. Да, все то же очаровательное создание, но все меньше доверяющее другим.
Вот и Клаусу пришлось столкнуться со стеной недоверия. Ивс любила его. Она любила его так, как никого в жизни, беззаветно и не требуя ничего взамен. Она любила его, не позволяя мнению окружающих переубедить себя в том, что он ужасен. И даже после того, как он вонзил в нее свои клыки в порыве злости, она не считает его Всемирным Злом, а все так же любит его и тоскует. Но, спросите Вы, в чем тогда проблема? Почему она не может просто последовать за ним, простив эту чертову оплошность? Собственно, она и сама не знает, а виной тому - неисправимая женская логика.
Древний начал гнуть свою линию, делая вид, что не уловил смысл сказанного. Он молча кивнул на благодарности Шайи и продолжил диалог, будто ничего и не было. Он зовет ее пойти с ним. Домой... Как давно она не слышала этого наполненного глубоким смыслом слова. Нет, верней не так. Редкинг сотни раз твердил о доме, который мечтает найти для всей стаи, построить его и обрести там себя, но для Ивс в его устах это слово звучало иначе. Убежище, которое она искала. Стены, за которыми можно спрятаться, и крыша, под которой можно укрыться. Клаус говорил сладко и именно то, что она хотела услышать. Ласково так, заботливо. Все эти речи о доме и семье - рядом с гибридом они приобретали смысл, и волчонок это чувствовала. Его волчонок. Она замечала разницу, между отношениям к Майклсону и Редкингу. Они говорили зачастую об одних и тех же вещах, но их речи она воспринимала по разному. Многое говорило в пользу Клауса, но отчаявшийся мозг все еще пытался выиграть эту войну, не позволяя сделать шаг ему навстречу.
- Я... Я в порядке, - оборотень уже даже не старалась звучать убедительно. В этом не было смысла. Она начала сдавать свои позиции, постепенно.  - Меня и правда ждут, Ник. Я... Я не очень-то хочу, чтобы ему пришлось волноваться. Мы должны встретиться скоро, через... - она посмотрела на руку и разочарована вздохнула. - Он разбил мне часы.
Шайя посмотрела на Клауса, ожидая, что он подскажет который час, но даже не смогла спросить у него это вслух. Он смотрел на нее выжидающе, вновь приглашая ее в свой дом, обещая семью, которую она потеряла. Она вглядывалась в его глаза, и все снова возвращалось к ней. Чувства, которые она пыталась тщательно спрятать, окунули ее с головой. Невозможно. Нет. Пожалуйста... Нет... Проигнорировав протянутую к ней руку, волчонок стремительно сократила расстояние между собой и древним, сделав то, что никогда до этого не позволяла - она обняла его с такой силой, что боялась вот-вот потерять.
- Я так скучала по тебе, Ник... -  выдавила она из себя через несколько секунд, показавшиеся ей вечностью. Его запах, такой родной и любимый вскружил ей голову. Она вспомнила те уютные вечера, которые были подарены только им двоим. Ей хотелось их вернуть, хотелось снова верить Клаусу, хотелось быть нужной не для каких-то благих целей, а для кого-то. И он выбрала того, с кем все это лето оставалось ее сердце. Я пыталась. Прости. Мысленно обратилась она к вожаку стаи, выпуская же Ее гибрида из объятий. - Я хочу тебе верить, правда, но с нашей... последней встречи это стало несколько сложнее делать.

Отредактировано Shia Eaves (2013-11-18 21:47:45)

Шайя и забыла и то, каким вспыльчивым он может быть, и про осторожность, которая некогда была привычкой. В свое время она во всем старалась угождать Клаусу, будь это хоть новостями, хоть ее поступками, да она даже взглянуть на него не так не осмеливалась до тех пор, пока он не привык к ней. Девушка всегда улавливала перемены его настроения и старалась не попадаться под горячую руку, но в этот раз, как говорится, не уследила. Майклсон вспыхнул словно спичка - раз! - и вот он уже в ярости. Она даже и думать не собиралась о том, чтобы обвинять его в чем-то сейчас, ей лишь хотелось высвободиться от груза и попросить его больше так не делать. Но нет, ее дорогой гибрид умеет перевернуть все с ног на голову, а она не собирается молча стоять, когда ее пытаются сделать виноватой.
- Как ты могла заметить, я не изменил своего отношения к тебе. Но ты... такая же, как и они все! Неужели? - Ивс не задели ни гневный взгляд, ни его свирепство, даже сила, с которой он держал ее за предплечья, не пугала ее. Она знала Николауса в гневе и видела, на что он способен, и это даже стало в некоторой мере привычно. Но эти слова... они словно ядом были пропитаны. Древний слишком быстро делал выводы, и так же мгновенно выносил свой приговор: "Виновна!" Это было слишком жестоко с его стороны, что у оборотня едва не навернулись слезы на глаза.
- О, ты так считаешь? Хочешь об этом поговорить? Прекрасно! - Шайя проглотила ком в горле, и впервые ответила Клаусу злостью на его злость. - Ты, обещавший меня оберегать, но не сдержавший слова? Ты, который чуть не осушил меня, как ходячий пакет с донорской кровью? Ты, разбивший мне сердце, смеешь утверждать о том, что я, Я! такая же, как и все остальные? Как кто? Как предатели, тебя окружавшие?
Девушка представляла себе, как с каждым словом, и без того звучащим как пощечина, бьет его в грудь, пытаясь донести слова не только до его ушей, но и до его остановившегося сердца. Но внешне она лишь стояла, испепеляя гибрида уже своим яростным взглядом. Она не могла поверить, что в этой ситуации ее оставят крайней. Ну уж нет! Он разрушил не только стены ее недоверия несколькими минутами ранее, но еще и выпустил ее эмоции наружу, чего делать, пожалуй, совсем не стоило.
- Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти! Но ни разу, слышишь, ни разу, черт возьми, я не позволила себе даже мысленно посчитать тебя чудовищем!  Я все это время оправдывала тебя и защищала в глазах стаи, которые вроде как жаждали личной встречи! - Раз уж он так хочет об этом поговорить, то Шайя предоставит ему прекрасную возможность. - А если уж я и боролась с какими-то чувствами, так это с тоской по тебе! А ты только и можешь, что осуждать! Я любила тебя, и люблю, но ты повсюду видишь лишь одно предательство!
Ивс не удержалась и оттолкнула от себя древнего, в то же время поворачиваясь к нему спиной. На последних словах ее голос сорвался, и она не смогла сдержать слезы. Ей было невероятно больно от того, что она, пусть и преодолев сомнения, но в очередной раз практически вверила ему свое сердце, а он просто-напросто его растоптал. Разве можно спокойно реагировать, когда человек просто берет и выворачивает твою душу наизнанку? Слишком много событий для одного вечера.
- Волчонок быстро вырос, как я погляжу. - Оборотень, вытерев слезы, обернулась на голос мужчины. Она видела гримасу на его лице, напряжение, с которым он застыл на месте, будто памятник. Шайя могла предположить, что он чувствует, могла догадаться и постараться все исправить. Но он сам начал эту истерию, а она вспылила, впервые на его глазах, но только потому что эта тема ей не безразлична. Он ей не безразличен.
- Волчонку пришлось. - Оборотень выпрямилась и посмотрела Клаусу прямо в глаза, словно он бросал ей вызов. Да, она нуждалась в нем, но обстоятельства вынудили ее стать сильнее. И если он посчитает, что больше не нуждается в ней, то она просто исчезнет со своей стаей, перестав грезить о той семье, которую ей обещали.

Отредактировано Shia Eaves (2013-11-19 19:09:50)

На тот момент времени, разговаривать с Майклсоном было бессмысленным занятием, как будто со стеной разговариваешь. Он не слышит ни одной мысли, которую Вы хотите до него донести, а цепляется только за то, что можно обернуть против Вас самого. Это как подкупленный судья: ни милости, ни возможности оправдаться. Гибрид продолжает гнуть свою линию, что Шайя сама виновата. Впрочем, от части он был прав. Она следовала этому "золотому" правилу все время, что жила у него, и прекрасно о нем помнила. Но в тот вечер, это был простой порыв, инстинкт, назовите как угодно. Да, она училась не обращать внимания на это пристрастие Клауса к пыткам, и у нее очень даже хорошо получалось, но когда все это, хоть и косвенно, но коснулось ее жизни...
- Я никогда от тебя ничего не требовала, не просила и ни слова не говорила о том, как следует тебе поступать! Черт возьми, я даже ни разу тебя не осуждала, когда на моих глазах проходили все твои допросы с пытками и последующие убийства! Ни слова против тебя! Но единственный раз когда я попросила тебя не убивать кого-то, ты воспринял это, как предательство! Господи, я все детство прожила с тем человеком, наши семьи дружили, и он был мне как брат в свое время, и ты думаешь, что можно просто так стоять и смотреть на его смерть? На смерть практически члена твоей семьи? - Ивс хотела упомянуть об убитых братьях древнего, но вовремя прикусила язык. Она могла даже предположить, что последует за этими словами, и практически чувствовала боль, как физическую, так и душевную, которая могла за этим последовать. Она могла его упрекнуть в том, что он не знает истинного значения слова "семья", не знает и не понимает, но ведь она так не думала. В ту прекрасную пору, что она жила у него, девушка действительно чувствовала, что в какой-то мере обрела семью. - И именно потому что я не сделала так, как ты того хотел, я ушла. Ведь именно этого ты хотел? Чтобы я была послушной девочкой?
Оборотень ходила по грани. Еще чуть-чуть и монстр, коим является Майклсон для всех, проглотит ее. Ей было страшно. Да, пожалуй, ей было страшно, и сердце ее бешено колотилось. Перед глазами вновь встал тот образ мужчины, которым она запомнила напоследок. Звериный взгляд, клыки и кровь. Ее кровь. Она даже вздоргнула. Но то ли от этого воспоминания, то ли от смеха, которым заливался Николаус. Он решил устроить представление? Пожалуй, будь даже стая здесь, он бы демонстративно, с огромный удовольствием показал всем, какой он великий и могущественный. Но не в бессмертии ли дело? Конечно, разве можно чего-то бояться, когда знаешь, что ни за что и ни при каких обстоятельствах не умрешь? И девушка чуть не озвучила это вслух, в надежде задеть гибрида хоть за что-то, чтобы сделать ему больно. Но он опередил ее, начав угрожать. Ей даже не хотелось поворачивать к нему, чтобы посмотреть в его глаза. Каждое слово было словно кинжал, вонзающийся в сердце. Он намеренно делал ей больно, как делал это со всеми, кого он считал предателями. Он сравнял ее с другими. Но ты.. такая же, как и они все! Его слова словно гром прозвучали в ее голове. Но она - не они! Она не предатель! В жизни она даже и не думала о том, чтобы оставить его сторону. Даже после того рокового вечера. Ей пришлось успокоиться, обернувшись на его голос.
Шайя смотрела на Ника с высоко поднятой головой в тот момент, как он приближался к ней. Я не предатель. Она повторяла эти три слова словно мантру. Волчонку пришлось вырасти, в его отсутствие. Стать сильнее. Он бросал ей вызов, и она его принимала. Но его очередная речь потрясла ее. Девушка продолжала стоять ровно, глядя ему прямо в глаза, но внутри нее все похолодело и замерло. Ей стало страшно, не за себя, а за родителей. Она давно поняла, с кем связала свою жизнь тогда, и знала, в какое адское пекло может попасть, но родителей... Она так давно их не видела, даже не знала, где они, чтобы попросить прощения. Если он найдет их? Если убьет раньше, чем она хоть раз поговорит с ними? Он мог хоть весь Мистик-Фоллс стереть с лица земли, но не их! Ивс сделала глубокий вдох, чтобы уцепиться за страх и не сказать ничего лишнего.
- Никто у тебя его не отнимал, Ник, - голос ее звучал тихо, с долей сожаления. Она смотрела в его глаза, пытаясь за всей этой маской злобы найти ее гибрида. Найти и достучаться до него. Но если ей придется стать птицей в клетке, она сделает это. - Вот она я, стою перед тобой, готовая пойти хоть на край света, если ты позовешь. - А не прикажешь. - Я здесь и готова отдать все, что у меня было и есть. Но ты... Ты, Ник, посчитал меня предательницей из-за того, что я испугалась. Из-за того, что я все еще живой человек и могу испытывать вполне естественные для меня эмоции. - Она осторожно протянула руку к его щеке и робко дотронулась до него. Из голоса исчезало сожаление, превращаясь в нежность.- Перестань меня отталкивать, Ник, как делал это со всеми. Мое сердце всегда оставалось с тобой, и тебе не нужно запирать меня под замок, чтобы я была рядом. Просто поверь, хоть раз в жизни, что никто не собирался тебя предавать.

Отредактировано Shia Eaves (2013-11-28 17:52:27)

Время замерло. Мгновение застыло. В ту секунду, когда, казалось бы, конфликт утих, возникла такая обволакивающая тишина. Шайе не хотелось больше ругаться и раздувать новых конфликтов, она освободилась от своих переживаний, что гложили ее на протяжении нескольких месяцев. Ей стало легче. Теперь, вот она, вновь стоит перед Клаусом, смотрит в его глаза и окунается в те, вроде бы уже и такие далекие, но любимые времена. Она не переставая прокручивает в своей голове светлые воспоминания о теплых и уютных вечерах, которые они проводили вместе там, в Мистик Фоллс. Каждый день, проведенный в его доме, был для нее незабываем, и она могла рассказать о каждом из них. Ох, эти его глаза... Она видела в них свое счастье, прекрасное будущее подле него, свой рай, ровно до того момента, как не увидела в них свою погибель. Да, с ним она может пропасть, утонуть в пучине его злости и ненависти, древний может утащить ее на дно самогО Ада. Рядом с ним Ивс была в опасности, и это она уяснила наверняка с их последней встречи. Но эти глаза... Она видела в них заботу и даже немного нежности, а вместо чертей в них порой плясали смешинки, когда оборотень пыталась показать ему какие-нибудь обычные человеческие развлечения. Он был с ней другим. Ник может быть другим. Шайя знала это, и решила, что будет за это бороться. Будет держаться за его светлую сторону, от которой он так старательно пытается избавиться.
- Ты - моя семья, Ник, - разорвала тишину волчонок, опуская руку, большим пальцем которой все это время  она поглаживала щеку гибрида. В эту секунду она готова была отдать полмира, лишь бы это хрупкое перемирие укрепилось в своих позициях. - Я всегда была на твоей стороне, даже если меня не было рядом. Обещаю, что больше не оставлю тебя. Я... - с ее губ едва не сорвалось признание, которое она берегла в себе так долго, но вовремя замолчала. Девушка предполагала, что Клаус может обо всем догадываться, но предпочитала все же молчать. - Я считаю, что это было неправильно.
Оборотень не знала, что еще можно сказать. Точней, нет, она знала и хотела сказать так много: о том, как ей было плохо без него, о том, что она сожалеет, что пойдет за ним хоть на край света, будет делать все, что он захочет. Ивс хотела сказать, что отпускает воспоминания, что мучили ее в ночных кошмарах, что в его глазах она не видит больше того монстра, что чуть не убил ее. Можно было сказать и о том, что она понимает, на что подписывается, в какой ад он может ее утащить. Так много слов можно было бросить на ветер, но едва ли в этом можно было убедить самого мужчину, если он был иного мнения. Николаус был слишком упрям, и если он подумает, что все вокруг него - предатели, то переубедить его в этом будет практически невозможно. Шайя, пожалуй, испугалась того, что он не будет подпускать ее к себе близко, как раньше, и будет с ней холоден. Так же, как и несколько минут назад: неповиновение - казнь. Ей ведь даже не надо приказывать и угрожать, стоит всего лишь попросить, и она жизнь свою отдаст при надобности. Но Майклсон за тысячу лет мог позабыть, что так тоже можно. Он предпочитал жестокость и страх, чтобы подчинить себе кого-нибудь, но истинная верность не на этом строится. Однако едва ли они оба это понимали, затерявшись каждый в своих чувствах: Шайя - в своей слепой любви к гибриду, а он - в ненависти, что загубила его душу.
- Еще раз спасибо, что спас меня сегодня. - Девушка решила вернуться к тому, с чего они начали. Вроде как, попытаться начать все сначала. Второй шанс, и все такое. Она даже хотела поцеловать его в щеку в благодарность, позже решила попытаться улыбнуться, но так и не смогла найти за что зацепиться. Волчонок все еще не была уверена в том, что Клаус справился со своим гневом, и опасалась, что его упрямое подсознание вновь может все исковеркать не так, как следует.- Если бы не ты, то уж не знаю, как скоро закончился бы для меня этот вечер. Кажется, я снова твоя должница. Спасибо.